Каждый новый Валдай- это неизменная радость от встречи с волшебным, любимым местом, краем озер и дождей.
Очень личная, трогательная, по-человечески непростая смена.
Россыпью несколько самых сильных впечатлений с программы.
Ночная игра. Я в одиночку на катамаране, который медленно, но верно сносит. Подгребаю веслом то с одной, то с дугой стороны, и он медленно-медленно перемещается. Огонечки на озере- байдарки с детьми и крупные яркие- на берегу- команда. И тишина.
Большой водный выход. Облака, низкие-низкие, словно кусочки подвешенной за ниточки сахарной ваты.
10-и летний мальчишка, плакса и неумеха, болезненно реагирующий на отсутствия подтверждения своего "могу". Мы делали с ним кан из консервной банки, когда он отвлекся и всадил себе в палец пилу. По практике знаю- это очень больно. Меня аж перекосило. А еще сразу же возникло понимание того, что если эту ситуацию не высмеять- ничего не будет. В итоге, пожурив его за то, что отвлекся, спокойно отвела его к доктору, и уже через 10 мин мы продолжали пилить и стучать. Он просидел на острове 2 дня, один. Дурацкая точка, кстати, дров почти нет (ему их возили с базы).
Вечерняя игра с ребятами на жизненные ценности, в которой они принимали непростые решения, но в канве игры получалось так, что они всегда как бы неправы. Я была суровым капитаном и после каждого решения они отчитывались мне. Одна из групп, трижды не выполнив мой приказ, была предупреждена, что при возможном возвращении на большую землю (по сюжету мы потерпели кораблекрушение), их ждет наказание. И расчудесный вопрос от одного ребенка на следующий день: "А что, когда мы вернемся в Москву, нас повесят?"
Абсолютно волшебный ночной оплыв с подругой. Огромное количество звезд, темная вода и берег. Легкая тревога оттого, что плохо ориентируюсь, акробатические вылезания с байдарки на берег, на точки робинзонов, дрейфование в темноте с задранной вверх головой и возможность помолчать рядом с человеком, с которым тебе спокойно и комфортно.
Девочка из "чужой" десятки, интимно признавшаяся, что боится темноты. Ее искреннее удивление на мое "а я знаю" и робкая просьба "можно я тогда буду держаться за твою кофту?". "Можно". "Я, наверное, похожа на мамонтенка из мультика, который взял маму за хвостик".
Вечерний одиночный оплыв, белый флаг бедствия и жалобный крик с воды "помогите!". Я гребу, вообще-то медленно, а тут втопила с мыслью "лишь бы не глубокий порез". Вероятно это было отравление. Но мальчишка сидел и плакал. Крупными такими слезами. Он хотел остаться на Острове, но от врача пришло ЦУ снимать. Дурацкий подход с воды к точке. Его я кое как посадила в лодку. А вот как залезть в нее самой, в легкую и верткую "таймень", стоя практически по пояс в воде? Честно говоря и не припомню, как влезла, помню как думала "только бы не перевернуться, только бы не перевернуться". А когда плыли на базу и говорили о всякой чепухе, я призналась ему, что плаваю плохо и медленно, а он стал меня разубеждать, говоря, что я гребу замечательно, и для девушки очень быстро! Он поправился уже к вечеру. Хулиган, мало ценит мнение и возможности других, неуравновешен и был пойман за серьезными нарушениями техники безопасности. Но я никогда не забуду, как он вез меня через 2 дня на остров, на котором я ночевала одна, и сказал "а помнишь, как ты меня везла на базу? Теперь вот я тебя везу". И всю дорогу развлекал историями, изъясняясь в очень литературной, обходительной, такой несвойственной ему манере.
Ночевка в лесу в своем шалаше, дождь, стучавшийся в его крышу в 4 утра, съем детьми, бережное, я бы даже сказала рыцарское отношение к моей персоне при сходе на пирс и радостные крики "Катя!!!", когда вернулась в лагерь.
Бешенная луна на озером в последнюю ночь. Луна, до того красивая, что бросает в дрожь. Зеркало воды. Лодка, привязанная к пирсу. Соблазняющая. Летящая по озеру. Луна, отражающаяся в веслах. Теплая вода. Тень берегов. Тусклые звезды. Музыка капель. Валдай.
