Посмотреть на обвал вышли всем лагерем.
Дорога от раскопа к штольне неблизкая, и все равно взвесь каменной пыли все еще ощущалась в воздухе.
Многие ощутили тот подземный толчок, который привел к обвалу, но он казался таким незначительным... А вот его последствия...
Мересьев рассказал, что перед самым толчком он видел, как Рон, Рэй и Рэйван спустились в штольню. Теперь же шахта практически сравнялась с землей.
Горькое понимание неизбежного повисло над долиной. Говорить не хотелось.
— Ну ладно, — Герман первым нарушил молчание, — пойдемте отсюда, в лагерь...
***
В лагере Минако безутешно разрыдалась. Ханна и Харука, как могли, старались ее успокоить. Впрочем, получалось так себе.
И если девушки сбились в кучку, мужчины, напротив, справлялись со своими переживаниями поодиночке.
— Нет, все таки я не могу в это поверить, — пробормотал Ролан, — так не может быть. Это слишком глупо. Так это не может случиться. Нет.
— Герман! Мы должны немедленно начать спасработы! Мы сдались раньше времени, так нельзя!
Герман почувствовал, что все взгляды сосредоточились на нем.
— Мальчик мой, и как же ты себе это представляешь? Будь у меня как минимум экскаватор или бурильная установка, я бы первым бросил все силы на раскопки. А что мы имеем? Пару лопат? Ты себе представляешь глубину шахты? Да если бы в ближайшем городе, этой мусорной яме, Хашоре даже и была необходимая техника, она бы ехала сюда недели две, не меньше.
Ролан нахмурился.
— Ну вы же их заживо хороните...
— А вот в этом обвинять меня не смей, молокосос! Ты, наверное, думаешь, что мне плевать на ваших девчонок, но забываешь, что под завалом оказался и мой человек!
Мересьев не вмешивался в разговор. Смутная тревога, начавшаяся после взрыва, постепенно набирала обороты, становясь навязчивой мыслью.
***
— Подождите, — подал голос молчавший до сих пор Филипп, — я помню, что Рон рассказывал о системе коридоров под штольней. Что-то там про залы и проходы, и про то, как исследовательский шуп чуть не проскользнул в подземный зал. Он же там как раз проход в зал раскапывал, правильно? В зал, где капище?
— А если предположить, что ребята, — Филипп сглотнул, — не очутились прямо под обвалом, то есть маленький шанс, что они в зале. Вряд ли бы Рон повел их смотреть на глухую стену, правильно? И если моя мысль верна, докопаться до зала мы, конечно, не сможем, но возможно какой-то проход в системе коридоров...
— Выведет их наружу! — закончила Минако, мгновенно просияв.
— Точно! Обвал к тому же мог обрушить какие-нибудь стенки, — сказала Ханна.
"Или свод зала," — подумала Харука, но вслух произносить не стала.
— Я знал, что что-то упускаю! — воскликнул Ролан, — Филипп, ты гений! Но нужно все тщательно продумать...
— Нам очень пригодилась бы карта подземных пустот, если у вас такая, — сказал Алан.
— Карту я вам дать не могу. При обследовании этой области мы сразу же заинтересовались залом под штольней, другие возможные коридоры мы даже не рассматривали как объект исследования, так что ее попросту нет.
— Тогда нужна максимально подробная топографическая карта. Герман, время работает против нас! Нужно попробовать!
— Я скажу прямо, что не верю в такой шанс. Слишком много "если". Если Рон открыл проход, если они находятся в зале, если из него есть выход на поверхность, если мы случайным образом найдем его... — Герман посмотрел в умоляющие глаза Ролана и осекся. — В любом случае все наши ресурсы в вашем распоряжении. Пишите список!
***
Когда студенты начали шумно прикидывать, что им может понадобиться, Герман поманил Мересьева в сторону. В молчании они направились к дальнему раскопу, где их ждали Арнольд и Рашид.
Вот тут-то Герман и дал волю чувствам.
— Ты, — прорычал он, — да как ты посмел? Ты из меня на старости лет решил убийцу сделать?
— Правильно Герман, придуши его, и дело с концом. Одной проблемой меньше, — посоветовал Рашид.
— Я выполнял ваш приказ, — сказал Мересьев.
Герман взвыл от этих слов.
— Вы предупредили меня, что девушку категорически нельзя пускать в шахту. И я выполнил приказ, — упорно повторил Мересьев, — теперь она никому ничего не сможет рассказать.
— Да я тебя сейчас...
— Хватит, угомонись, — на плечо Германа легла тяжелая рука, — мы все знаем, каков Мересьев, и с этим ничего не поделаешь. Ты сам виноват, не надо было пускать эту группу в лагерь. Они взбудоражили его.
— А мы с самого начала предупреждали тебя!
— Как же я от вас устал, — с отвращением бросил Герман.
— Ну, мы тоже не в восторге, знаешь ли! Особенно в сложившейся ситуации!
— Что сейчас происходит в лагере? — спросил Арнольд.
— Они вспомнили про пустоты, хотят вычислить, где подземные коридоры могу выходить на поверхность и обойти эти места. Я вызвался помочь, отказ выглядел бы подозрительно.
— А что, есть шанс, что они все еще живы? — спросил Рашид.
Герман задумался.
— Мересьев говорит, что какое-то время потоптался перед спуском, прежде чем завалить проход. Рон всегда был себе на уме, мог и повести девчонку в зал. Я заметил, что у них начались какие-то шашни в последнее время... Да, шанс есть. Но сами они не выйдут.
— Герман, если так, нужно спуститься в проход и вывести их оттуда. Ну, или убедиться, что выводить некого, — неожиданно сказал Рашид.
— Ты сосвсем с катушек съехал? — Арнольд нехорошо прищурился. — Открывать проход нельзя ни в коем случае! Все полетит к чертям! Пока еще все можно исправить. Списать на несчастный случай. Хоть на проклятье Элдингов. Мы останемся на коне, парень! А иначе — конец. Пойми, идиот, за твои преступления тебя никто по головке не погладит. Герман?
— Арнольд прав. Прав, черт возьми. Мы все повязаны. Через три дня я прекращу спасработы и отправлю группу домой. Три дня — разумный срок, да. Если это наша цена, мы ее заплатим. Вы двое — уходите из лагеря, и смотрите, чтобы на вас никто не наткнулся.
— А что касается тебя, Виктор, чтобы ни на шаг от меня не отходил! Ты понял?
— Слушаюсь.
***
