Он поселился в небольшом и не слишком притязательном отеле, обладающем двумя неоспоримыми достоинствами: расположением в весьма оживленной части города и малым количеством туристов и приезжих — отель априори считался "для своих". Долго препирался на ресепшене, доказывая, что бронировал номер, исключительно затем, чтобы привлечь внимание, запустить волну слухов о своем приезде. Наконец "сдался" и въехал в номер менее комфортабельный, по сравнению с якобы заказанным заранее.
Практически месяц, проведенный за решеткой, научил его со вкусом и расстановкой наслаждаться благами вольной жизни. Первую половину дня Рашид провел в блаженной праздности — долго плескался в душе, смотрел телевизор, читал.
С изумлением отметил, как изголодался по ряду простых и, казалось бы, незамысловатых вещей: чистой рубашке, хашорской толчее, возможности идти куда хочешь. Очень, к слову, условной возможности.
Кофи приехал ближе к шести. Долго и обстоятельно рассказывал, о каких запретах должен помнить подследственный. Рашид, хоть и кивал в положенных местах, слушал его вполуха, очарованный буйством жизни, протекающей буквально под окнами. К тому же, его изрядно забавляло имя "личного цербера" — Кофи Чиумбо*. Маленький Кофи. Кофе. Эспрессо, пожалуйста.
Типичный исполнитель, Кофи не мог похвастаться ни мощной харизмой, ни стальной волей и на Наяму не походил нисколько. Однако отныне ему суждено было стать ее руками и глазами, и они с Рашидом оказались тесно завязаны друг на друга.
Высказавшись, Кофи старательно спрятал под рубашкой Рашида небольшой микрофончик и закрепил на поясе передающее устройство.
— После того, как пошла пленка, выключать ее нельзя, — предупредил он, — так мы поймем, что ты мухлюешь, поэтому даже не пытайся. И мысли о том, что ты можешь что-то написать на бумаге, и это не отразится на пленке, тоже брось — это иллюзия. Признания, которые, возможно, ты получишь таким образом, с точки зрения доказательности, яйца выеденного не стоят. Однако они направят следствие и иногда хороши для оказания давления. И еще — ты, наверное, понимаешь, что никто не должен обнаружить микрофон? В твоих же интересах, Акари.
***
В баре было пусто. Впрочем, вечер только начинался, и хашорцы, несмотря на зимний ветер, предпочитали прогуливаться по берегам залива, заползая в заведения лишь после захода солнца.
"Слава богам," — Рашид с удовольствием отметил, что нужный человек на месте. Дьюб Кгозир, бессменный бармен и хозяин "ас-Сумаль", о чем догадывались лишь немногие, словно капитан с мостика, взирал на происходящее из-за барной стойки. Он являлся редкостным сплетником, а значит очень полезным знакомцем.
Рашид пришел в "ас-Сумаль", преследуя двойную цель: разузнать, что говорят в городе о нем самом, и послушать последние сплетни.
— Дьюб, дружище, — поприветствовал он.
— Здравствуй, Рашид, — последовал осторожный ответ.
— Мне как обычно. И пепельницу дай.
Это было своего рода традицией — Дьюб наливал спиртное, потом азартно махал рукой и присоединялся к гостю, чтобы вволю почесать языком. Однако сегодня он лишь выполнил заказ и рьяно принялся протирать бокалы, будто бы они и так не были натерты до блеска.
— Что такое, Дьюб? Пока меня не было, Хашор захватили радикальные исламисты? Теперь и выпить со старым приятелем грех?
— Выпил бы, кабы с приятелем, — буркнул Кгозир.
— Да мы же, вроде, не ссорились, — улыбнулся Рашид. В голове замигала тревожная лампочка.
— Не ссорились, — подтвердил бармен и отвернулся от клиента.
В молчаливом отчуждении Рашид курил и буравил взглядом спину Дьюба, размышляя о причинах его холодности.
— А ведь ты меня боишься, — наконец произнес он. — Только вот не пойму, с чего бы.
Бармен бросил полотенце и насупился.
— Не понимает он. Как же. Ты зачем сюда пришел, а?
— Выпить. Приятно время провести, — Рашид дал волю накатившему раздражению. — Только вот, пока меня не было, хозяина этого заведения подменили трясущейся бабой. Ноги моей здесь больше не будет.
— Прав был Герман насчет тебя, — пробормотал Дьюб себе под нос.
Рашид услышал.
— Что? Герман??? Что тебе сказал Герман?
— Уж тебе лучше знать, что твой приятель говорит, — торопливо отмахнулся бармен, в душе проклиная свой длинный язык.
— Герман мне не приятель, — отрезал Рашид. — Он мне не друг и не партнер больше. Герман меня подставил, понимаешь? Что он про меня наговорил?
— Ничего! — Дьюб бочком-бочком начал пробираться к служебной двери.
Рашид стремительно перегнулся через стойку и, схватив Дьюба за руку, притянул к себе:
— Куда???
— Отпусти! — выдохнул бармен, испуганно глядя на Рашида.
Тот ухмыльнулся и выполнил просьбу, многозначительно положив руку на левый карман.
— Садись. Говори.
Дьюб, покосившись на своего нежеланного гостя, резко выдохнул, нарочито медленно налил себе стаканчик, выпил залпом.
— Он сказал, что ты придешь. И что встретить тебя надо по кодексу. Сказал, что ты нарушил сделку, что ты под следствием и собираешься всех заложить.
— Арни с ним не было?
— Нет, Герман приходил один.
— Что он еще говорил?
Дьюб нервно облизал губы, но все-таки ответил:
— Что ты отправился в Европу, чтобы убить кого-то — совсем съехал с катушек — и все из-за денег.
— Вот оно как, вот как, — задумчиво протянул Рашид.
Дверь бара распахнулась, впуская внутрь тесно обнявшуюся парочку.
— Ой, а тут пууусто, — разочарованно протянула девушка.
— Так, может, пойдем в другое место? — предложил молодой человек.
Дьюб профессионально дернулся в их сторону, но, перехватив взгляд Рашида, осекся и умолк.
— И ты, конечно же, эту новость разнес, — констатировал Акари, как только смолк аккомпанемент глупого хихиканья.
— Я??? Нет, что ты… Я бы никогда…
— Не лги мне! — рявкнул Рашид.
— Да! — Бармен втянул голову в плечи.
— Вот как, вот как…
Дьюб с тревогой подумал, что только он мог вляпаться в такую неоднозначную ситуацию. Ему совсем не нравились Рашидовы ритмичные похлопывания по карману, в котором, Кгозир был уверен, лежал пистолет. Тем более, если Герман сказал правду, Акари мог запросто захотеть отыграться на нем.
— Мне так кажется, за тобой должок, — сказал Рашид, поразмыслив. — Ты кашу заварил, тебе и расхлебывать. Герман меня подставил. Можно даже сказать, ограбил. Из-за него меня допрашивали в Ступице, куда я отправился по его поручению. Чуть меньше удачи, и я мог бы запросто загреметь в тюрьму. Естественно, ни с каких катушек я не съезжал. А больше всего меня волнует Арни. Я, видишь ли, не могу найти брата. Он оставался с Германом, и теперь я опасаюсь за его жизнь. И еще. Поскольку я теперь на мели, ты скажешь, что я ищу работу, понятно?
Нелегко будет переменить мнение людей, — осторожно произнес Дьюб.
— Ну, ты же специалист! — широко улыбнулся Рашид. — Или ты не веришь мне? Может быть, хочешь обыскать меня? Может быть, думаешь, что я пришел к тебе с полицией на хвосте? С просшлушкой, а? Ну же, давай, обыщи меня! — он демонстративно рванул ворот рубашки. — Микрофон обычно крепится справа, чтобы стук сердца не мешал.
Дьюб бросил на него цепкий, заинтересованный взгляд и, несмотря на возраст, перемахнул через стойку.
"Перегнул," — с досадой подумал Акари.
— Честное предложение, — ухмыльнулся Кгозир. — Правду-то рассказывать куда проще, — сказал он, потянувшись к Рашиду.
Тот перехватил руку на полпути.
— Так-то оно так, но имей в виду, Дьюб Кгозир: ни я, ни мой брат, никогда не забудем, что ты поверил Герману, чужаку, не хашорцу. Запомни, Дьюб.
Колокольчик снова тренькнул, предупреждая о появлении шумной англоязычной толпы посетителей.
Рашид беззвучно вознес благодарственную молитву богам, в которых никогда не верил.
— Сделаем это по-быстрому? — тут же ухмыльнулся он.
— Чтоб тебя, — Дьюб налепил приветственную улыбку и повернулся к гостям. — Добро пожаловать, проходите!
Рашид встал, приветливо кивнул иноземцам и незаметно придержал Дьюба за пояс.
— Думаю, мы друг друга поняли, Кгозир.
Хозяин бара со смешанным чувством облегчения и разочарования следил за тем, как он уходит.
***
Выйдя на улицу, Рашид закурил и быстрым шагом отправился к заливу. Поставленная перед ним задачка оказалась на порядок сложнее, чем он предполагал. Если даже Дьюб, человек вообще-то мягкий и любопытный, так резко прореагировал на его появление, ходить по городу следовало с постоянной оглядкой. Список людей, с которыми он решил всеми силами избегать встреч, за последний час значительно вырос. При таком раскладе его тесная камера перестала казаться таким уж ужасным местом.
Темная вода Индийского океана мягко мерцала, отражая огни залива. Глядя на мелкую рябь волн, Рашид успокоился. Бриз заставил его поежиться — зима была в самом разгаре, и температура упрямо не поднималась выше 18C.
"Главное — помнить о цене вопроса," — подумал он.
Убедившись, что никого рядом нет, он наклонился к микрофону и прошептал "Кофи, забери меня от Лунного моста".
С другой стороны залива грохотала музыка. Хашорцы праздновали угасание очередного дня.
***
*Чиумбо — (афр.) маленький.
Музыкальный фрагмент: Phil Thornton and Hossam Ramzy, "Emerald minarets in a sea of stars".
