r
Подходя к дому, Рашид замедлил шаг и, скользнув в тень прилегающих домов, долго всматривался и вслушивался, пытаясь понять, ждет ли его внутри сюрприз от изгнанных братцев или какого нового претендента на его жилплощадь.
Однако, в доме было темно и тихо.
На пороге ему под ноги метнулась серая тень.
-Диса! – Изумленно воскликнул Рашид.
Кошка подняла голову и коротко мявкнула. Ну Диса. Узнал, молодец. Кормить будешь? И уверенно просочилась внутрь дома. Акари последовал ее примеру.
Мазнув хвостом по хозяйской ноге, кошка принялась исследовать территорию кухни в поисках съестного. Рашид искренне пожелал ей удачи – по его мнению, задачка была из разряда невыполнимых.
Найдя на полу лужицу засохшей крови, кошка внимательно обнюхала ее и попробовала на вкус.
При виде такого непотребства, Акари сгреб живность в охапку и усадил себе на колени.
Строго говоря, Дису нельзя было назвать его кошкой. Дворовая разбойница, она гуляла где и когда хотела, лишь периодически снисходя к людям. Не прекратились ее приходы и после того, как братья Акари покинули дом. Казалось, кошка каким-то шестым чувством угадывает его редкие посещения арабского квартала, и с этакой нагловатой непосредственностью неизменно появлялась на пороге. Впрочем, Рашида это вполне устраивало: кошка всегда сопровождала его на ночные перекуры, крутясь под ногами и мелодично мурча. Пара рыбьих голов, специально купленных на портовом рынке, казались вполне справедливой платой за это полуночное общество.
-Ах ты, старая разбойница! Диса, девочка, Дисабилити… - кошка довольно замурчала.
Свое звучное имя она получила лет шесть назад, аккурат в период увлечения Рашида политикой.
Младший Акари в тот момент любил пафосно провозглашать, что даже кошку назвал в честь сомалийского правительства*.
Впрочем, права и достоинства Дисабилити это ничуть не умаляло. Она не интересовалась политикой, она интересовалась рыбой.
Кошка привычно ткнулась в рашидову руку и тут же недовольно отпрянула – под бинтами пахло резко и неприятно. Человек тоже дернулся и настойчиво согнал любопытную с колен, от греха подальше.
***
Пыльная, неизвестно каким чудом выжившая лампочка, тускло освещала кухню. Рашид припомнил, что внес авансные платежи на довольно длительный срок. Что ж, благодаря этому предусмотрительному шагу, ему не приходилось сидеть в темноте.
Очень хотелось курить, но, было нечего. Памятуя о предостережении Удо, он не собирался бродить по кварталу, тем более в окровавленной рубашке. Проблему одежды нужно было как-то решать, но в приступе брезгливости, Рашиду совершенно не хотелось прикасаться к вещам, захваченным малолетними мародерами. Не мудрствуя лукаво, он позвонил Кофи и вкратце изложил ситуацию. Как и следовало ожидать, его личный цербер высказался кратко и нецензурно. Однако пообещал приехать утром. В порыве наглости, Акари попросил его привезти чистую рубашку, свежую газету и пачку сигарет, схлопотав еще одно пожелание катиться в преисподнюю. Закончив разговор, Рашид улыбнулся и записал на свой личный счет «Акари- Чиумбо» еще одно очко.
Звуки чьих-то быстрых шагов, неожиданных криков, шуршание шин по мостовой могли бы вызвать тревогу у стороннего гостя, но Рашид, проживший в этом квартале без малого семь лет, воспринимал их как нечто родное, знакомое и успокаивающее.
Он подсчитал, что визит Арни пришелся на последние дни, проведенные им в Ступице. И о цели его прихода сюда можно было только догадываться. Впрочем, Арни никогда особо не любил этот дом. В отличие от своего воспитанника, он без малейших колебаний при первой же возможности отряхнул с сапог пыль арабского квартала. Рашид запоздало подумал о том, что было бы интересно узнать, как дом попал в руки брата. Ведь ни один, ни второй Акари не могли похвастаться хашорским происхождением.
Вполне очевидным было то, что Арнольд пришел в свой старый дом не по сентиментальным соображениям, столь чуждым его характеру, а чтобы забрать или оставить что-либо здесь.
В проверку мелькнувшей мысли, Рашид забрался на табуретку и пошуровал здоровой рукой за шкафом – там, в щели между буфетом и стенкой был прикреплен особый кармашек для «тайных посланий», оставшийся после периода его увлечения шпионскими историями и время от времени используемый братьями в качестве шутки.
Тренированные пальцы сразу же нащупали бумажный лист.
Рашид спрыгнул с табуретки и осмотрел свою добычу.
«Брат, надеюсь, судьба будет к нам благосклонна, и ты прочтешь это письмо…»
Довольно короткое, слегка пыльное, написанное твердым и разборчивым арнольдовским подчерком, письмо жгло ему руки.
Одно дело обвинять исчезнувшего Арни в его грехах так сказать за глаза, и совсем другое – столкнуться с прямым доказательством его существования и участия.
Акари тяжело вздохнул, придвинул к себе табуретку и погрузился в чтение.
Брат, надеюсь, судьба будет к нам благосклонна, и ты прочтешь это письмо. Твое резкое исчезновение беспокоит меня не на шутку. Г. подозревает, что тобой занялись те, кого мы всегда старались опасаться. Я молю всех богов, чтобы он оказался не прав. Если же это так, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь тебе. Сейчас мы срочно покидаем Хашор, пусть наш отъезд тоже послужит тебе. Я рассказал Г. о всех делах, которые мы вели в последнее время, следов не останется, он обещал позаботиться обо всем. Как только появится возможность, я вернусь в город и найду тебя.
А.
-Боги, Арни, как можно быть таким идиотом! - Рашид устало уронил голову, - я же предупреждал…Говорил…
Акари вскочил и заметался по кухне. На полу хрустел песок и осколки разбитых чашек. Диса недоуменно мявкнула и обиженно отдернула хвост, чуть было не ставший жертвой невнимательных ног.
«Арни-Арни, как же мне теперь быть?» - Рашид наконец замер и прислонился к буфету. Однако никакого решения в его голове так и не созрело. Громко чихнув от забившейся в нос пыли, он махнул на все рукой и отправился устраиваться на ночь.
***
Безусловно, он знал, что его комната не избежит общей участи, но, тем не менее, вид развороченного убежища поднял внутри волну раздражения и злости.
Диса взволнованно крутя хвостом, энергично обнюхивала сброшенные на пол в поисках чего-либо ценного предметы: книги, тетради, диски…
Рашид опустился на колени и, вполголоса матерясь, выудил из мусора несколько книг, чья чистота вызывала у него наименьшие подозрения.
Небрежно стряхнув рукавом безвозвратно погибшей рубашки пыль, он аккуратной стопочкой положил спасенные книги на полку. Засохший декопон** немым укором уронил последний пожелтевший лист.
Рашид подобрал разбросанные осиротевшие вешалки, и с изумлением уставился на каким-то чудом уцелевшие галстук и шляпу. Вероятно, незваные гости такой одеждой просо не интересовались.
Диса, требуя еды и внимания, напомнила о своем присутствии вежливым мявом и потерлась о наградной кубок. Рашид хмыкнул, и решительно сгреб все оставшиеся на полу предметы в один из углов, не пощадив и при этом знак отличия.
Разобравшись с хламом, он плюхнулся на тахту.
-Кис-кис…
Кошка уразумев, что кормить ее сегодня вовсе не собираются, все-таки снизошла и грациозно запрыгнула наверх.
***
Через какое-то время Рашид поднялся и, натаскав к входной двери мебели, соорудил некое подобие баррикады. Заглянул в кладовку и даже разыскал там никем не тронутый плед. По сравнению с остальными вещами, да взять хотя бы его рубашку, плед просто благоухал чистотой и свежестью. Легкий запах затхлости не в счет, правда?
Он устроился на тахте, внутреннее недоумевая, и как это раньше спал на этой узкой и короткой кровати? Дисабилити ища себе удобное положение, завозилась сверху.
Акари прикрыл глаза и честно постарался заснуть. Но сон никак не шел. Навязчивые мысли, звуки с улицы, застоявшийся воздух помещения, ворочающаяся кошка и напоминающая о себе ноющей болью рука словно сговорились, решив меж собой не дать ему выспаться.
Повалявшись еще минут пятнадцать, Рашид сел на кровати.
Чтобы скоротать время, достал из кармана письмо Арни и еще раз прочел его.
«Я рассказал Г. о всех делах, которые мы вели в последнее время»,- вот спасибо, Арни.
«…следов не останется»,- да уж, его следов точно не осталось.
«… он обещал позаботиться обо всем».- охотно верю…
«Интересно, может ли это письмо как-то помочь моему делу? - подумал Рашид, - Как прямое доказательство – вряд ли, а вот как косвенное…»
Рашид отложил письмо и снова улегся. Кошка, заинтересованная шуршание бумаги, соскользнула на пол.
За окном негромко переговаривались два мужских голоса. Вслушиваясь в их размеренный речитатив, он и сам не заметил, как задремал.
***
Вырванный из сна неожиданным шорохом, Рашид схватился за оружие.
Но впотьмах шуровали вовсе не изгнанные братцы, вернувшиеся с подкреплением, а гонявшая какую-то обертку Дисабилити. Испуганная его резким движением, кошка бросила игрушку и отскочила от кровати, и лишь ее глаза сердитыми зелеными отблесками мерцали в темноте.
Рашид выругался и похлопал по одеялу рядом с собой:
-Кис-кис, иди сюда…
Диса недоверчиво мяукнула, но нарезав пару кругов по комнате, все-таки взгромоздилась ему на грудь. Чуть позже послышалось тихое мурчание.
От кошки исходило уютное тепло, и Рашид лежал тихо-тихо, чтобы снова не вспугнуть ее. – Ну вот, теперь я не один, - сонно пробормотал он и прикрыл глаза, теперь уже до утра.
***
Его разбудил требовательный стук в дверь.
-Эй, Акари, ты здесь???
Сообразив, что это Кофи, Рашид поспешно запихал пистолет под кровать и отправился разбирать возведенную накануне баррикаду.
Оказавшись внутри, Чуимбо презрительно поджал губы и последовал за хозяином на кухню.
Привыкнув к потемкам, он внимательно рассмотрел своего подопечного и нахмурился:
-Ты мне все расскажешь, Акари…
Рашид не ответил, сдвинул брови и вызывающе посмотрел на Кофи. Тот лишь усмехнулся. Оба знали, что расскажет.
Первым прерывая игру в гляделки, Рашид насмешливо хмыкнул и прислонился к столу.
-Ну, что, принес?
-Нет, просто так решил сюда прокатиться, дай, думаю, Акари навещу с утра пораньше – проворчал Кофи и полез в сумку.
Решив было поставить ее на стол, он внимательно посмотрел на столешницу, украшенную крошками, застарелыми кольцами «чайных кругов», белым пушком плесени и высохшими каплями крови, и передумал.
-Знаешь, Акари, такого срача, как здесь я давно не видел! У тебя тут скоро разумная плесень заведется. Под ногами песок, мусор какой-то, про кухню вообще молчу, а на пороге и вовсе - дохлая кошка.
-Что??? – опешил Рашид, - не может быть! Если это правда, кто-то точно покойник…Диса, Диса!
-Мя? – Дисабилити с готовностью отозвалась с буфета. Не иначе в предвкушении завтрака.
-Вот ты где…-Рашид облегченно вздохнул.
-Что все это значит? – Требовательно спросил Кофи.
-Ничего особенного. Просто соседи по кварталу радуются моему появлению. И выражают свою радость…эээ…доступными средствами. Кстати, Кофи, я решил переехать сюда. Это же мой дом в конце концов…
На словах «мой дом» Кофи ухмыльнулся, выражая свое отношение к этой развалюхе.
Рашид, задетый за живое, резко замолчал.
-В клетку, - досадливо протянул он, глядя на появившуюся из недр сумки рубашку, - какая безвкусица. А что, однотонную нельзя было принести?
Губы Кофи сжались в тонкую полоску, и Рашид благоразумно заткнулся.
Чуимбо не без мстительного удовольствия наблюдал, как Акари пытается справиться с юркой манжетной пуговицей.
Противоречивые чувства вызывал в нем этот ершистый подозреваемый. Кофи казалось, что пересекись их жизненные пути при других обстоятельствах, они вполне смогли бы стать хорошими приятелями, если даже не друзьями.
-Акари, ты, что, спал с аппаратурой? – Кофи заметил подозрительно накрененный среди пластырного плена микрофон.
-Нет, я спал один, - огрызнулся Рашид, наконец-то справившись с рубашкой.
-Если ты испортил микрофон… -начал было правоохранитель.
-Послушай, Кофи, а тебе не кажется, что все эти ваши угрозы и нарекания не способствуют моей лояльности, а? Вам с Наямой никогда не приходило в голову, что к людям можно относиться по-другому? Я постоянно хожу по краю, и что слышу в ответ? Акари то, Акари сё, вечно неправ. Надоело!
-А чему ты удивляешься? Ты – подозреваемый, преступник. Какое особое отношение надеешься получить? За что?
-Да не надеюсь я на особое отношение! Но и ваши мелочные тычки осточертели уже.
Кофи, как показалось Рашиду, осуждающе покачал головой, но промолчал.
Акари вздохнул и потянулся за чистой рубашкой.
-Мда, - одевшись, Рашид скептически поднял брови, - в этой, да простят меня боги, рубашке, два меня уместится. И почему у меня такое паршивое ощущение, как будто бы влез в твою шкуру, а, Кофи? Рубашечку, поди, под себя брал?
-Это и есть моя рубашка, - насупился Чуимбо, - где я тебе ночью найду магазин одежды?
-Ммм… ну… тогда спасибо.
-Пожалуйста!
***
Рассказав Кофи о вчерашнем вечере, Рашид порылся в кармане и извлек оттуда слегка помятый лист бумаги, оказавшийся посланием от Акари-старшего. Ничего особенного письмо собой не представляло, но, по крайней мере, указывало на Германа, как на инициатора их незаконного проекта.
-Слушай, Кофи, - непривычно тихо сказал Рашид, - я тут подумал и решил отозвать свой иск на Арни. Как думаешь, мне позволят это сделать?
-Теоретически да, - ответил Чуимбо, - помешать тебе никто не сможет, хоть сегодня приходи в управление и забирай, но, надеюсь, ты понимаешь, какие последствия будут у такого решения?
-Как человек я тебя прекрасно понимаю… Но ты же все свою линию защиты посылаешь к чертям! Мало того, если обвинения ему будут выдвинуты от государства, ты попадешь под статью о лжесвидетельстве и сокрытии информации.
-А они будут выдвинуты? – Спросил Рашид.
-Это не мне решать.
-Лжесвидетельство не обязательно, - задумчиво протянул Акари, - ведь я мог просто ошибаться, не так ли?
-А вот это нужно будет доказать. Ты рискуешь заработать обвинение, Акари.
-Одним больше, одним меньше, - отмахнулся Рашид, - может, я вообще до суда не доживу, так чего заботиться? Мактуб, Кофи. В управление, говоришь? Я зайду. Только вот загляну в гостиницу, переоденусь, - он криво улыбнулся, - без обид, ага?
Кофи усмехнулся в ответ, - ну как знаешь…
***
Дисабилити, оставленная на произвол судьбы, между тем сноровито шуровала по разбросанным по кухне кастрюлям и сковородкам.
«Прежде гостиницы нужно заглянуть на рынок, - подумал Рашид, - а еще купить сигарет. И газету. И вызвать сюда целую бригаду уборщиков».
Кофи между тем засобирался, и Акари отправился провожать его до двери. Расстались мужчины вполне мирно. Впервые за все это время.
***
* Disability (англ.- бессилие; беспомощность, неплатежеспособность, инвалидность). Как «истинный хашорец», житель самопровозглашенной республики, восемнадцатилетний Рашид особой любви к Сомали, естественно не испытывал. Впрочем, повзрослев и поездив по миру, он стал придерживаться более либеральных взглядов, хорошо описываемых идиомой «хрен редьки не слаще».
**декапон- растение из семейства цитрусовых.
Большое спасибо Ermilena. За кошаков!
Музыкальный фрагмент: О. Арефьева и «Ковчег», «Флейта».
